Белая ночь - Страница 105

105

— Витторио Мальвора! — выкрикнул я голосом, эхо которого еще некоторое время гуляло в каменных сводах пещеры. — Я, Гарри Дрезден, чародей, Страж Белого Совета, в соответствии с Установлениями обвиняю тебя в убийстве, совершенном в мирное время, и в присутствии свидетелей вызываю тебя здесь и сейчас, не сходя с этого места, на поединок, — я снова ударил посохом об пол, грянул гром, и руны на нем налились Адским Огнем. — До смерти.

Абсолютная тишина воцарилась в Провале.

Блин, все-таки в нашем деле главное — эффектный выход.

Глава ТРИДЦАТЬ СЕДЬМАЯ

— Голод мне в глотку, — выругался по-английски Мадригал. — Это мне мерещится.

Я довольно оскалился.

— Пора платить по счетам, жопа, — негромко ответил я ему на том же языке.

Витто Мальвора оглянулся через плечо на миниатюрную, не выше пяти футов ростом, женщину в белом платье, больше всего напоминавшем античную тогу. Да и сложением она вполне сошла бы за античную богиню, не будь ее лицо застывшим словно маска.

Взгляд ее ярко-зеленых глаз медленно скользнул ко мне, и алые как вино губы раздвинулись, обнажив белоснежные зубы.

Только тут вампиры начали приходить в себя, и пещера загудела от возмущенных выкриков. Не будь я настроен столь воинственно, это напугало бы меня до дрожи в коленках. А так я просто переступил с ноги на ногу, чуть развернувшись влево, тогда как Рамирес повторил мое движение зеркально, так что мы стали спина к спине. Собственно, ничего другого нам не оставалось делать: только приготовиться к бою на случай, если кто-нибудь решит, что старая, добрая игра в «замочи чародея» скрасит им скучный вечер.

Это дало мне возможность уже спокойнее осмотреться по сторонам… Пещера во многом напоминала готический собор с высоким, сводчатым потолком, верх которого терялся в полумраке. Стены и пол были из серого, с зелеными, бордовыми и ярко-синими прожилками камня. И ни одного острого угла или выступа — все только смягченное, округлое.

Декор со времени моего прошлого визита поменялся. Стены подсвечивались янтарным, оранжевыми и алыми лучами; должно быть, источники этого света управлялись какой-то автоматической программой, поскольку разноцветные пятна медленно перемещались, смешиваясь друг с другом, заставляя тени шевелиться, производя впечатление живого огня, но при этом не утрачивая свойственной электрическому освещению четкости. Мебель в пещере расставили, поделив на три большие зоны с открытым пространством в центре, и сидели на стульях, как я предполагал, официальные представители трех доминирующих кланов — всего около сотни вампиров. Вдоль стен неслышно перемещались, разнося еду и питье, слуги в таких же расшитых кимоно, как у Жюстины.

Пол поднимался пологими уступами к дальнему концу пещеры, где восседал, глядя на свою Коллегию сверху вниз, Белый Король.

Трон Рейта был целиком высечен из белого как кость камня. Высокая спинка раздавалась в стороны наподобие капюшона кобры, и всю ее поверхность покрывала резьба — от замысловатых, похожих на кельтские орнаментов до довольно реалистично выполненных барельефов. Большую часть изображенных на них существ я не знал, да и желания вникать в то, чем они занимаются, у меня тоже не возникало. За троном повисла тонкая пелена тумана, переливавшегося от попадавших на него лучей света всеми цветами радуги. А дальше пол резко обрывался, открываясь в уходящую в недра земли пропасть — как мне представлялось, пищеварительный тракт нашей планеты.

На троне сидел Белый Король. Томас очень сильно походил на своего отца, и на первый взгляд лорда Рейта даже можно было бы с ним спутать. Лицо его имело те же резкие, привлекательные черты, темные волосы и телосложение у них тоже мало отличались. Он казался ненамного старше Томаса, только лицо его отличалось довольно сильно. Я решил, что все дело в глазах. У старшего Рейта взгляд был полон подозрительности, расчетливости и одновременно какой-то змеиной бесстрастности.

Одеяния Рейта представляли собой что-то среднее между наполеоновским мундиром и парадным нарядом китайского императора. Белая шелковая ткань сплошь покрывалась серебряным и золотым шитьем, самоцветами и прочими цацками; на черных как вороново крыло волосах сиял серебряный венец.

У трона стояло пятеро женщин — все пятеро вампиры, все пятеро с его чертами, только в смягченном, женственном варианте. Одна из них была Лара, и я даже не могу назвать ее самой красивой из пятерых. Дочери Рейта, предположил я — каждая достаточно прекрасна, чтобы являться в мечтах до конца жизни, каждая достаточно опасна, чтобы убить армию идиотов, надеющихся претворить эту мечту в жизнь.

Шум вокруг нас все нарастал, и я ощущал, как напрягаются плечи Рамиреса по мере того, как он начинает накапливать энергию.

Рейт с неспешной, ленивой властностью встал с трона.

— МОЛЧАТЬ! — рявкнул он.

Я-то считал себя достаточно зычным, но от голоса Рейта с невидимого во мраке потолка пещеры посыпались камешки, и все разом стихли.

Впрочем, леди Мальвора, похоже, не слишком устрашилась. Она выступила на открытое место перед троном — всего в десятке футов от нас с Рамиресом — и повернулась к Белому Королю.

— Вздор! — выпалила она. — У нас нет мира с Белым Советом! Уже много лет, как между нами война.

— Жертвы не являются членами Совета, — напомнил я, улыбнувшись ей как можно очаровательнее.

— И они не подпадают под действие Закона! — огрызнулась леди Мальвора.

— С учетом их статуса как членов магического сообщества, их безопасность входит в круг интересов Белого Совета, а следовательно, в данном случае Закон действителен. И я обладаю всей полнотой прав выступать в роли их официального представителя.

105